Про оленеводов

Уважаю оленеводов, наверное из-за того, что сам водить оленей не умею, даже в теории. Как то довелось побывать в Иенгре, пил там с ними пиво. Ну как пил пиво, я пил пиво, а они водку. Причем пили из одинаковых сосудов с одинаковой скоростью. Девушки-оленеводки пьют водку с изяществом недоступным для понимания жителей городов. Они делают деликатный глоток и грустно вздыхают. Очень эмоционально.

Подсесть к компании отдыхающих водителей оленей решил водитель нашего автомобиля. Вероятно его тянуло к коллегам поговорить о своем, профессиональном. Нужна ли зимняя обувка, как ведет себя шаровая или о чем там они говорят когда никто не видит. Общество журналистов его явно тяготило.

Коллеги его встретили радушно, налили граненый стакан, по свойски ударили по спине и вручили кусок мяса. Водителя роднило с оленеводами не только чувство профессиональной солидарности, но и то, что в отличие от нас, рафинированных и изнеженных городских пижонов, он не носил зубов. Позвав нас взмахом руки он продолжил ковырять губами кусок мяса на кости.

Начался праздник. Атмосфера поражала градусом накала. Было как в советских фильмах про декаданс и закат империи, только с поправкой на таежную тему. Джентльмены, бароны и леди стремительно и отчаянно нажирались. Хотелось, чтобы на заднем фоне кто-то пел «Вино и мужчины — моя атмосфера. Приют эмигрантов — свободный Париж». Отмечали чью-то победу в соревнованиях в беге с палкой на широких лыжах. После водки были танцы. Тела танцоров опадали прямо на площадке.

Я не танцевал, я так не умею. Слушал истории из жизни. Одна девушка неделю с мужем сидела на дереве из-за бродящего внизу медведя. Другая поступила в институт, не выдержала «большого города» и вернулась вести кочевой образ жизни. Третья три дня била рыбу, чтобы порадовать сына на день рождения несколькими мешками вкуснятины, которые и тащила на себе. Уважаю оленеводов, особенно девушек, которые пьют водку с непередаваемым изяществом.